07 марта 2025
Тамгинский железоделательный завод (1735-1756 г.г.) – первый промышленный металлургический объект Якутии.
Посвящается 290-летнему юбилею Тамгинского железоделательного завода.
Освоение Сибири и Дальнего Востока потребовало проведения комплексного научного исследования. И одним из таких экспедиций внесших большой вклад в развитие нашего края является Вторая Камчатская экспедиция (1733–1743). Эта Экспедиция, сравнима по последствиям с открытием Америки Колумбом, а по масштабам и организации не имеет аналогов в истории России.
И одной из ярких, но малоизвестных страниц Экспедиции была деятельность Тамгинского железоделательного завода, выстроенного в 1735 г. под Якутском специально для ее промышленного обеспечения.
Известный якутский ученый, кандидат исторических наук Петр Софронеев в своих трудах отмечает, что первые сведения о Тамгинском железоделательном заводе встречаются в официальных документах 30-х годов XVIII столетия. Согласно этим данным, завод был основан по указу правительственного Сената и государственной Берг-коллегии. Его создание было напрямую связано с организацией Второй Камчатской экспедиции (1733–1743).
По словам ученого, Якутск тогда являлся главной базой экспедиции для исследования северо-восточной части Сибири и обеспечения связей с Америкой. Доставка в Якутск из Тобольска необходимых для Второй Камчатской экспедиции железных изделий (а корабль того времени содержал от 5 до 90 тонн железа в виде якорей, цепей, гвоздей, скреп, пушек и ядер) была сопряжена с большими трудностями и обходилась очень дорого. Поэтому выгоднее было построить небольшой завод в самой Якутии, богатство которой полезными ископаемыми, в том числе и железной рудой, было давно известно русскому правительству.
Решение о строительстве особого завода для промышленного обеспечения Второй Камчатской экспедиции было принято Сенатом 2 мая 1732 года как составная часть указа об организации экспедиции под руководством капитана-командора Витуса Беринга. Возведение завода предполагалось в одном из двух районов разведанных залежей железной руды, где местные жители в частном порядке уже освоили рудоплавный промысел – либо на реке Ангаре, либо в окрестностях Якутска.
По настоянию командора Витуса Беринга строительство надлежало перенести к Якутску и обходиться без домны, одними лишь «ручными печками».
В мае 1735 г. были начаты поиски места под завод по Ленским притокам.
В начале июня плотинный мастер Петр Бронских при участии лейтенантов Экспедиции Василия Прончищева и Вилима Вальтона выбрал речку Тамгу в 30 км выше Якутска.
Вот что писали в своем донесении от 4 июня 1735 года Витусу Берингу о предпочтительности строительства завода на речке Тамге заводской управитель Прокофей Столов и выпускник Московской инженерной академии, молодой московский дворянин Александр Соловьев (умер в июле 1736 г.):
«Ныне с отправленными г-дами морского флота лейтенантами усмотрено строить малый завод вверх по Лене-реке от Якутска против Кангаласского камени на речке Тамге лучше и удобнее Солы-речки, как и плотинный мастер Бронских сказкою обязался, что на той речке Тамге построить малый завод поколотушный почвенный, а не наливной, за низостию берегов, и в действо пустить можно. И хотя оная речка Сола была к строению завода и угодна, но однако ж и по сказкам здешних обывателей в засушливые лета вся высыхает. Да и перевоз припасам будет двойной, и за то происходит плата излишняя, и тако на железо цена положится излишняя. А на оной речке Тамге способнее, для того что рудники имеются выше по Лене-реке, и сплавить руду вниз к тому заводу и с заводу кованое железо ставить в Якутск водою ж – без большого убытка. К тому же и то способ к заводу, что около того места не в дальнем расстоянии якутов-иноземцев имеется довольно, которые иногда охотою с коньми и на быках из платы работать могут».
14 июня 1735 г. началось строительство силами привезенных из Иркутска ссыльных работников, местных жителей и матросов Экспедиции.
23 сентября 1735 г. Тамгинский завод был пущен.
Ковку железа в колотушечной фабрике наладил сосланный из Екатеринбурга мастер Йохем Рамфельт (Ехом Якимов), англичанин по происхождению. Железо оказалось мягким и крошилось под молотом. Проблему решили уменьшением веса молота.
Тамгинский завод, как и остальные горные заводы Сибири до 1747 г., подчинялся горнозаводской администрации в Екатеринбурге.
Руда поступала с Ленских Столбов, с разведанного Столбовского железного рудника на берегу р. Столбовка). Они разрабатывались коренным населением с давних времен. За день 8-10 рабочих добывали 400-500 пудов железной руды (1 пуд – это 16,3805 кг). Ее обжигали на месте: собирали в ящики, на них клали бревна и поджигали снизу. Обожженной рудой наполняли кожаные мешки, спускали с горы в сумах из сыромятной кожи и сплавляли по Лене 130 км до заводской пристани в устье Тамги. Отсюда руду возили к заводу на якутских быках.
Обслуживающий персонал металлургического завода, построенного на вечной мерзлоте в XVIII веке, был довольно значительным: здесь работали более 10 плавильщиков, меховой мастер, двое молотовых, плотинный и угольный мастера, кузнецов было от 15 до 24 человек, а наемных рабочих и того больше – от 100 до 200 и более. Есть сведения, что среди кузнецов были и якутские мастера, которых собирали со всех близлежащих наслегов.
С 1 января 1738 г. во главе завода встал опытный горный офицер Афанасий Прохорович Метенев. При нем завод превратился в стабильное предприятие, обеспечившее Экспедицию металлопродукцией на несколько лет вперед.
В 1740 году Витус Беринг в последний раз посетил завод и снова отказался принять его в ведение Экспедиции. Тамгинский завод так и остался под управлением Екатеринбургской горнозаводской администрации. Из письма В. Беринга: «Сего лета отправляемся в вояж в море для исполнения порученной мне Экспедиции, где сколько времени пробудем — неизвестно. Мне самому над тем заводом смотрение иметь и вспоможение чинить никак невозможно, да и из всей команды моей достойного офицера определить некого. Ибо все у своих должностей обретаются и будут со мною в вояже».
Значение Тамгинского завода как базы геологических изысканий в Якутии.
А.П. Метенев решил расширить производство, а главное, начать изыскательские работы по Якутии. Здесь ему помогло объявление в 1742 году тремя якутами рудознатцами о свинцово-серебряном месторождении на левом берегу Лены в 120 верстах выше Якутска.
Промышленная разработка свинцово-серебряного рудника, названного Верхне-Ленским (на территории нынешнего Хангаласского улуса), началась 21 июля 1745 и велась тремя шахтами, причем наиболее перспективной оставалась единственная штольня. Тем не менее, уже к 1748 году пришлось констатировать крайнюю бедность Верхне-Ленской руды серебром. Добычу не свернули только благодаря наличию свинца. Наконец, в 1751 году рудник затопили и забросили.
В 1743 году сержант Охотского порта Федор Шарыпов и проводник якут Истер Магусов объявили в Якутское воеводство об обнаружении богатой свинцово-серебряной руды на притоке Алдана реке Тыра (Современное название Тыры — правый приток Алдана, устье расположено между современными поселками Хандыга и Джебарики-Хая, Томпонского района, берет свое начало на хребте Сунтар-Хайата). В 1747 году в образцах, привезенных оттуда в Нерчинскую лабораторию, было подтверждено наличие золота. Учитывая мнение того времени, «золото — это субстанция, образующаяся исключительно в жарких странах«, данный факт, наверняка, казался дикостью.
К этому времени, Метенев уже окончательно понял, что разработка Верхне-Ленского рудника малоперспективна и в 1748 году с группой заводских специалистов и проводником Шарыпова якутом Магусовым отправляются на Тыру. Из шести мест в бассейне реки Тыра было взято на пробу еще несколько минеральных образцов, причем один из них Метенев по внешнему виду ошибочно посчитал золотой рудой, в двух оказались признаки серебра, а в одном – весовое серебро. На месте последней находки был впоследствии открыт новый серебряно-свинцовый рудник, названный Тыринским, или Метеневским – в горе на правой стороне Тыры в 207 верстах от устья. На речке Юнкуре и на правом тыринском притоке выше речки Арбатылы (Роговки) Метенев обозначил место для предполагаемого строительства сереброплавильного завода. Прежде на основании данных от Шарыпова Берг-коллегия рекомендовала для этой цели речку Халыю или алданский приток реку Челюгду – в двух верстах выше Тыры. Сам того не ведая, он вплотную приблизился к обнаружению знаменитого Нежданинского золотого и серебряного месторождений.
Таким образом, Афанасия Прохоровича Метенева можно без преувеличения назвать геологом-первопроходцем, по чьим следам еще предстоит пройти многим поколениям его коллег — первооткрывателей богатств недр Якутии.
По возвращении Метенев отправляется в Екатеринбург, далее в Московскую Берг-коллегию с проектом развития сереброплавильного производства в Якутском уезде, который, безусловно, был принят. В проекте он в основном просил об адресном финансировании и о выделении квалифицированных кадров. В итоге, в Тамгинский завод были направлены два штейгера — Семен Пермяков и саксонец Готлиб Гауз.
В отсутствие управителя, а это без малого почти три года, специалистами Тамгинского завода был замерен и описан маршрут, привезены образцы свинцово-серебряной и медной руды из двух шурфов Шарыповского и Метеневского рудников, их окрестностей. Общее руководство было возложено на унтер-шихтмейстера Петра Корнилова.
Дорога через всю огромную страну не прошла даром для Метенева. По пути он заболел. Но, все же вернувшись в Тамгу, Метенев, в 1752 г., организует крупную экспедицию в Тыру, возглавляемую П. Корниловым. В состав вошли почти все — итого 65 душ, а ведь Тамгинский когда-то начинался с коллектива в 25 человек. В середине пути их настигла печальная новость — 14 июля (30 июня) 1752 г. умер Афанасий Метенев. Корнилов, поставив за главного саксонца Гауза, возвращается принимать дела в Тамгу.
Экспедиция достигает устья Тыры 22 июля, спустя две недели были выстроены зимники для личного состава и амбары для припасов. Отсюда в Якутск были обратно отправлены 11 больных и немощных, к потерям были добавлены еще несколько сбежавших ссыльных. 20 августа Гауз с командой добрался по Тыре до Метеневского рудника. Поставив работников на четыре шурфа и на строительство зимовья с амбаром, Гауз отправился к Шарыповскому руднику, где работы пришлось сворачивать в связи с обильным снегопадом уже через два дня. А уже 6 сентября вся команда во главе с Гаузом отправились обратно в Якутск. Привезенные образцы, к сожалению, оказались бедны на серебро и начались разговоры о целесообразности разработки бассейна Тыры. Этого мнения начал придерживаться и Корнилов.
С завершением Второй Камчатской экспедиции центральное правительство перестало рассматривать его как металлургическое предприятие, а с серебром дело пока не ладилось. Таким образом, к 1744 году завод был остановлен, здесь к тому моменту из производственных построек имелись плавильная фабрика на 25 рудоплавных печек, колотушечная фабрика на один молот, бездействовавшая якорная фабрика и кузница. После 1744 года продолжала действовать лишь кузница на 4 горна, работали два мастера и шестеро подсобных работников. Она обеспечивала горными инструментами заводскую команду, в незначительном количестве производила изделия на продажу и выполняла заказы Якутской воеводской канцелярии. Причем сырьем ей служили остатки полосового железа, которые по завершении Камчатской экспедиции были перевезены в Якутск в ведение той же воеводской канцелярии. И к сентябрю 1753 г. были полностью израсходованы. В дальнейшем наплавленное двумя рудоплавными мастерами кричное железо приходилось покупать в Якутске и расковывать вручную. Колотушечная фабрика была списана и демонтирована еще 1739 году после серьезного половодья.
А в 1755 г. к заводу проявила интерес Анадырская секретная экспедиция, для которой, в основном, и поступали заказы от воеводской канцелярии.
В принципе, восстановить завод было не так уж сложно, ибо в заводских амбарах хранился разобранный колотушечный молот и все прочие необходимые детали. Также очевидна была готовность местного населения всеми силами сберечь завод, давно уже ставший родным. В 1748 г. простаивавшие фабрики смыло весенним половодьем. Со стихией наряду с русскими сражались более 40 якутов. Во время наводнений и пожара 1749 года завод спасали все, кто мог ходить, «от мала до велика», включая женщин.
В 1753 г. прекратилась разработка серебряных месторождений. В 1754 г. сибирский губернатор Василий Мятлев предлагал «возобновить» Тамгинский завод, а соликамский купец Иван Александров изъявил желание взять его на откуп. В 1754 г. завод (несколько восстановленных рудоплавильных печей и кузница) был передан на откуп Ивану Александрову. Он его восстановил.
Как бы то ни было, в 1756 году казенная заводская команда во главе с управителем шихтмейстером Петром Корниловым была переведена в Нерчинский завод. Масштабное промышленное освоение северо-востока было отложено на долгие столетия.
Что производил Тамгинский железоделательный завод? Во-первых, он производил всю необходимую корабельную оснастку, вплоть до якорей, для морских судов Второй Камчатской экспедиции, во-вторых, здесь изготовлялись и предметы бытового назначения для нужд местного населения – инструменты, гвозди и др. Завод взял на себя обязательство выдавать ежегодно тысячу пудов железа на экспедицию и столько же на местные нужды. А реализовывал он продукцию через свои магазины, которые находились в Якутске, при Алдано-Туринской пристани и Верхоянском серебряном руднике.
Историки отмечают: за короткий период своего существования Тамгинский завод стал рентабельным. Он не только окупил себя, но и дал значительную прибыль, и это несмотря на то, что из-за морозов завод, как правило, простаивал семь месяцев – с октября по конец апреля.
На момент остановки на заводе имелись два плавильных амбара (16 рудоплавных печек и два укладных горна), колотушечная фабрика (один молот и два горна для разогрева), якорная фабрика (два горна), кузница на шесть горнов.
На Тамге же колотушечный молот был заводской основой, и лишь делалась попытка наладить вторичную медную плавку. Столь малого завода не было больше не только в казне, но и в частных руках, но этот имел такую же налаженную отчетность, как и любое казенное предприятие.
Парадокс, но именно с появлением завода, в Якутии началась природоохранная деятельность в соответствии с законом. Лесное хозяйство заводов – их энергетика – становилось предметом особой заботы, и именно в заводской зоне впервые практически ставился и решался вопрос восстанавливаемости лесов. Появление заводов означало прекращение всякой нерегламентированной рубки на отводной территории, и самый яркий пример эффективности той заботы – сохранившиеся леса Урала.
По мнению ученых, деятельность Тамгинского железоплавильного завода оказала большое влияние и на развитие якутского кузнечного производства. Якутские кузнецы ознакомились с лучшими и совершенно новыми для них предметами, изготовленными на заводе, а также переняли у заводских мастеров более совершенные методы выплавки и переработки железа.
В те времена на Урале уже сложился слой горных офицеров – энергичных, жизнелюбивых, уверенных в себе людей, просто работавших на Отечество и получавших за свой труд просто деньги. Впервые в России появились люди, для которых выполнение производственного задания сделалось жизненной целью. Имена большинства их совершенно забыты. И все же в одном ряду с именами Беринга, Чирикова, братьев Лаптевых на равных должны стоять имена Александра Соловьева и Афанасия Прохоровича Метенева – первого рудознатца Якутии.
Описание Тамгинского железоделательного завода
(по заводским ведомостям).
До сих пор не известно, составлялся ли чертеж завода, сохранился ли он. Есть любительский эскиз подьячего Ф. Сургуцкого сделанный им в 1737 г.
Заводская плотина была устроена примерно в пяти верстах от заводской пристани на берегу Лены и устья речки Тамги. Плотинная насыпь в прудовую сторону имела ширину 20–23 сажени. Неширокий пруд разливался на две версты вверх по речке. Плотина не имела ларевого прореза, два подливных (нижнебойных) колеса были установлены непосредственно в вешняке. На эскизе, впрочем, обозначены некие «трубы», идущие к обоим колесам. Возможно, неграмотный мастер исхитрился сотворить комбинированное устройство – колеса могли действовать и как наливные (верхнебойные).
Дорога через плотину с правого берега вела на заводской курень, с левого – на заводскую пристань.
На правом берегу речки за плотиной были размещены обе плавильни и колотушечная фабрика. Здесь же стояли работная изба и угольный сарай. На левом берегу за плотиной – управительская и подьяческая квартиры и баня.
На правом берегу пруда стояли припасной амбар, работная изба, работная баня и «юрта» плавильных работников (доменщиков). На левом берегу пруда – «юрты» работная и рекрутская (горных рекрутов), избы солдатам и кузнецам.
В том же 1737 г. была выстроена заводская контора, а старая работная «юрта» (вероятно, на левом берегу пруда) была переустроена под кузницу. Первоначальную кузницу смыло в половодье 1737 г.
К 1740 г. здесь появились также якорная фабрика, весовая, пробирная к пробе руд, работная казарма, три сарая, арестантский прируб, конюшня. В трех верстах от завода имелся сарай к делу кирпича из красной и белой глины. В 1739 г. была заложена и выстроена Троицкая часовня.
Где точно стоял завод?
В августе 2002 года доктор геолого-минералогических наук, заведующий лабораторией рудных месторождений Института геологии алмаза и благородных металлов СО РАН Владимир Амузинский, ведущий геолог ГУП «Якутская поисково-съемочная экспедиция» Борис Подъячев и геолог этой же экспедиции Татьяна Бикбаева организовали экспедицию в Хаптагайский наслег Мегино-Кангаласского улуса, целью которой было отыскать точное местоположение Тамгинского железоплавильного завода и обозначить это место символическим памятником.
Было известно, что жители с. Хаптагай ранее находили следы его деятельности – окалину и куски железа, кирпичи от печей, обломки посуды, уголь, остатки жилищ. Ходили предания и о найденных в старину ножах, топорах и больших молотах. В народе эта местность получила названия Собуот Юрэгэ (заводская речка), Собуот Хартага (заводской перевал).
При детальном изучении русловой части и пойменной террасы речки Таммы (в прошлом – Тамга) геологами были сделаны находки, которые позволили считать, что местоположение Тамгинского завода установлено. Это произошло 25 августа 2002 года. Первым оказался бревенчатый частокол, наклоненный против течения реки.
Символом красного цвета обозначено устье р. Тамма (ст. Тамга).
Красным кругом выделено местонахождение остатков Тамгинского железоплавильного завода.
И не должен быть забыт Тамгинский завод, «дедушка» горно-обогатительных комбинатов Дальнего Востока и Крайнего Севера России.
В июне 1950 г. остатки Тамгинского завода были признаны памятником археологии, однако в перечень памятников истории и культуры, утвержденный в 1976 г. Министерством культуры ЯАССР, этот объект по неизвестным причинам не вошел. В настоящее время необходимо восстановить Тамгинский завод в числе памятников археологии, истории и культуры народов России.
Памятный знак на месте расположения бывшего Тамгинского железоплавильного завода был установлен 4 июля 2012 года в честь 380-летия вхождения Якутии в состав Российского государства. Инициаторы создания памятника — казаки Якутского окружного казачьего общества «Якутский казачий полк», Региональное отделение ДОСААФ России РС (Я), МО «Хаптагайский наслег». Памятный знак представляет собой гранитную глыбу, олицетворяющую железную руду, деревянный православный крест и таблицу из черного мрамора с памятным текстом.
Источники информации для статьи:
https://ru.wikipedia.org/wiki/Тамгинский_завод
https://pvs-rgo.ru/2021/02/15/tamginskij-zavod/
Методист ГАНОУ РС (Я) РРЦ «Юные якутяне» Акимов Петр Семенович.
